Категория: Арктика Антарктика
Автор: Д.Кузнецкий (EW4IDP)
Название:
Отчет Дмитрия, EW4IDP о работе EU5POL/R1Z из Хибин
11 марта, 2005г. четверг
Ты дын – ты дын, ты дын – ты дын, ты дын – ты дын…Поезд вновь уносит меня от уютного дома, тепла и комфорта "всех удобств", навстречу новым приключениям, новым QTH-ам и новым друзьям. Все нормальные люди берут отпуск летом и едут к морю на юг. Я беру отпуск зимой и еду в обратном направлении, что наводит грустные мысли в моей голове и недоуменные взгляды моих коллег и знакомых…
В кармане у меня лицензия на экспедиционный позывной EU5POL, в ушах – наставления Командора – председателя белорусского Фонда поддержки экстремальных экспедиций Владимира Драбо и добрые пожелания Володи Сидорова (EU1SA) – Председателя Белорусской Федерации радиоспорта и радиолюбительства и Саши Максурова UA6LTO/9 – президента международного Клуба Арктика.. А на душе – холодок. Привычный холодок перед встречей с неизвестностью, так знакомый всем искателям приключений и участникам экспедиций…
Я еду в Заполярье, в R1Z. Там, на Мурманщине меня ждут остальные участники радиоэкспедиции, во главе c председателем Мурманской Федерации радиоспорта Александром Бройтманом (UA1ZAO). Бюджет нашей экспедиции весьма скромен и его доходная часть в основном состоит из наших личных финансовых вложений. А посему и планы у нас скромные, и сводятся в основном к работе из интересных DAT -QTH , таких как Хибины, Лапландия, Лопарская и т.п. в рамках программы Диплома Арктических Трасс, учрежденной Международным радиоклубом "Арктика" и, разумеется, участие в днях активности Мурманской области, посвященных 71 -му, традиционному празднику Севера. Ну и есть у меня тайная мечта – залезть в Хибины, куда-нибудь в горы, но не знаю, найду ли единомышленников на это рискованное действо. Заснеженные склоны Хибин – это сплошные лавины, о чем меня предупредил Командор, и соваться туда без профессионального проводника очень рискованно. Пардон, я не экстримал и не альпинист. Я коротковолновик. Тем не менее, экипируюсь по полной программе и тащу с собой 16 кГ груза, в основном теплой одежды и экипировки.
12 марта, суббота
В 9:30 прибываю в Питер. На перроне меня встречает Андрей Букин (RA1AEZ) из "Астракома", с насупившимся пятилетним сынишкой. Компания "Астраком" выступает нашим техническим спонсором и любезно предоставляет в распоряжение экспедиции средства связи, средства спутниковой навигации и кино-видео аппаратуру. Едем к Андрею в офис. От обилия предложенного "железа" глаза просто разбегаются. Быстро определяемся и пакуемся. Вес и объем – основной критерий для выбора. Выбор падает на экспедиционный, компактненький FT-857, GPS "ETREX LEGEND", цифровой NICON и пару "хэндиков".
Попутно прихватываем еще тройку разных трансиверов, но это уже для Мурманска, где Андрей собирается сделать маленькую презентацию.
Все тщательно упаковываем и отвозим весь этот солидный багаж на Ладожский вокзал. Поезд на Апатиты в 17:50. У нас еще вагон времени, но и дел предостаточно. Андрей катает меня по Питеру, и я наслаждаюсь солнечным днем, архитектурными прелестями этого чудесного, дорогого мне города и просто хорошим настроением. Вспоминаю студенческие годы, отданные Ленинградскому институту авиационного приборостроения, и с удовольствием узнаю знакомые улицы и памятники. Почти из конца в конец пересекаем шумный Невский проспект, делаем круг почета вокруг Исаакиевского собора и просвистев над Невой по Дворцовому мосту, едем за город, в поселок Лисий нос. Там, в живописнейшем месте, на берегу Финского залива Андрей и живет. Везет же людям… Коротаем время до поезда. Я жарю в дорогу окорочка, Андрей собирает манатки… Мы готовы к отъезду. В 17 часов, на вокзале, в кафэшке, встречаемся с Юрием Петровым – первым заместителем начальника Северо-западного регионального поисково-спасательного отряда. Он передает нам четыре запасных ремня для "Буранов" и сообщает, что наши экспедиционные действия будут, в соответствии с приказом по МЧС, обеспечиваться Кировским поисково-спасательным подразделением. Это уже интересно и вселяет надежду, что экспедиция выйдет за рамки DAT программы.
17:50 Ту-туууу, поезд отправляется. Машем ручками.
13 марта, воскресенье.
Сутки в поезде пролетают быстро. Андрей гоняет "Тетрис", на нижней палубе (койке), я тренируюсь в навигации, изучая "индивидуальную систему навигации" фирмы "GARMIN", с удовольствием наблюдая, как с каждой локацией растут градусы и минуты по широте. В 14:32 по местному времени пересекаем Полярный круг, что через несколько минут подтверждается малюсенькой станцией с одноименным названием. А вот и Хибины проявляются, потихоньку загораживая горизонт. Выскакиваю на улицу, пытаясь разглядеть Хибины как можно ближе. Андрею это не очень интересно. Он родом из Апатитов, и Хибинами его не удивишь. Около 19 часов прибываем в Апатиты. Нас встречают Андреевы родичи, сажают в машину и везут в его отчий дом. Наскоро ужинаем, созваниваемся с Виктором Хабаровым (RA1ZG) и едем к нему домой. Виктор радушно принимает нас, как давних знакомых. Коротаем вечерок у него, делимся впечатлениями и планами, беседуем о радиолюбительстве. Из Витиной рубки, на шикарной "прошке", провожу несколько связей из MU-04, извещая публику о прибытии EU5POL в точку "зеро". Но на сей момент никому это ни о чем не говорит. Ну и ладненько…
14 марта, понедельник.
Лично для меня экспедиция уже началась, и я ищу любую возможность быстрее объявиться в эфире. Хотя испытываю неподдельный интерес к краеведению этих мест, тем более, через WEB у меня тут появились друзья и единомышленники, с которыми непременно нужно встретиться. И, только через эти встречи можно быстро сориентироваться, что обитаемо в этих суровых местах, и что можно использовать в наших целях для развертывания позиции. Едем в Кировск, в поисково-спасательный отряд. Нас встречает Юрий Надеждин – ныне уже начальник отряда и Игорь (к сожалению, в спешке, так и не узнал его фамилии – инженер оперативной связи). В ходе короткого совещания выясняем, что наиболее подходящее и доступное место для нашей позиции – перевал Куэльпорр, где находится поисково-спасательная база. Там есть "спарка" (бензоагрегат), пара отапливаемых домиков и запас дров. Пожалуй, то, что нам надо. Плохо только то, что все это расположено на склоне ущелья, с северной стороны Хибин, а высота – не более 400 метров. Но, говорят, места по красоте – обалденные… Что ж, мы согласны. Принимаем этот вариант за основной, но окончательное решение откладываем на завтра, до прибытия мурманчан. Возвращаемся в Апатиты, по пути совершая двухчасовую экскурсию по Кировску и его окрестностям. Вечер вновь коротаем у Виктора за трансивером, вперемешку с разговорами на кухне на темы HAM-радио. Заодно распаковываем YEASU FT-857, ставим его в шек и пробуем работать. Вполне прилично.
15 марта, вторник.
Просыпаюсь рано, в предвкушении интересного дня. Солнечное утро встречает 25 градусным морозцем и хорошим настроением. Наскоро пью кофе, и пока Андрей нежится в постели, выскакиваю на улицу. К 12 часам должны подъехать мурманчане со своим планом, о котором говорят лишь намеками…. На востоке Хибины светятся в лучах розового восхода, а я, чтобы не терять времени, бегу искать краеведческий музей, точнее Валерия Эдмундовича Берлина – главного редактора альманаха "Живая Арктика", с которым знаком по переписке. Ищу Музей, спрашивая приглянувшихся встречных. Увы, почти никто толком сказать ничего не может. Это печалит. В конце-концов, удается выяснить, что музей расположен в здании библиотеки. Уже теплее. Но и тут заморочка. Минут пятнадцать хожу по городку с идиотским вопросом: "Как пройти в библиотеку?" … Наконец-то какая-то дама, с помятой внешностью, ориентирует меня с точностью GPS в нужное направление. И вновь облом…
Библиотека работает с 12 часов. Ну и Музей, разумеется, тоже. Час топчусь под дверями, с надеждой, что работники все же появятся пораньше. Щас….
12 часов – никого. Возвращаюсь к Андрею. Мурманчан нет. Беру в руки справочник, нахожу телефон Берлина, и, уже ни на что не надеясь, звоню. К моему удивлению трубку снимает сам Эдмундович. Представляюсь. Он искренне рад звонку, приглашает в гости, но тут же выясняется, что встретится в музее гораздо удобнее. А мне -интереснее. Вновь бегу в Музей, оставляя Андрею телефон. Меня встречает огромный бородатый дядька, этакий Карабас Барабас, но с предобрейшей улыбкой, сгребает меня в охапку и и по родному тискает в объятиях. Вот оно, полярное братство! :о) Времени в обрез, поэтому быстренько переходим к осмотру экспозиции, обсуждаем планы и варианты экспедиции. Валерий Эдмундович на зубок знает историю освоения Севера, не говоря уже о своем крае. Для меня он воплощение науки, добра и истинной интелигенции.
И вновь я слышу это, режущее слух слово – Расвумчорр. Мы понимаем друг друга с полуслова и, по предложению Эдмундовича переходим на Ты. Валера – кладезь знаний в области Арктики, не говоря уже о Кольском Заполярье. Я готов слушать его часами, но увы, нашу беседу прерывает настырный звонок. Приехали мурманчане. Прощаюсь с Валерой, он на ходу подписывает мне на память свои сборники рассказов и очерков о Хибинах. Извиняюсь за спешное расставание, но надеюсь недолгое. Бегу на встречу с Бройтманом энд К…Час "икс" настал…
Дома у Андрея, встречаемся с представителями Мурманска. Их двое – Бройтман Александр (UA1ZAO) и Леонид Охмуш (UA1ZBZ). Оба в возрасте, но энергии – через край. Фигуры колоритные, но об этом чуть позже. Обмениваемся оперативной информацией, и выясняем, что есть возможность подняться на плато Расвумчорр и отработать оттуда несколько суток. Такая уникальная возможность стала реальностью, благодаря ребятам из Кировска и Апатитов, подготовивших стартовую площадку. А именно – Александру Кламбуцкому (RA1ZE), Александру Ильину (UA1ZGR) и Юрию Чепе (RZ1ZS). Спасибо, Вам, мужики! Решено. Едем на Расвумчорр.
До подъема остается около трех часов, которые проводим в суете сборов и беготне по магазинам. Ну, наконец-то мы готовы…
Подъем
18:00, КПП Центрального рудника. Самое подножья Хибин. Наконец-то встречаюсь с Сашей Кламбуцким и Юрой Чепа, с которыми знаком только по е-мэйлу и телефонным переговорам. Приятные в общении ребята и моя уверенность в успехе экспедиции растет с каждой минутой. Ждем "Магирус". Так здесь называют транспорт, поднимающий вахту на плато. Температура у подножья – 18 гр. Ветерок 3–5 м/сек. Напяливаем теплую одежду, ибо по уверениям ребят, "там" может быть и под –30… Рассматриваем серпантин и живописные окрестности. Немного волнуемся. В 18:15 из-за сопки появляется "Магирус", а точнее Камаз с будой. Останавливается, мы спешно закидываем свой багаж в буду и полезаем туда сами. Втихоря осматриваюсь. Горняки, человек тридцать, удивлены нашим вторжением, но вопросов не задают. Камаз, надрывно гудя карабкается вверх. Окна, как я полагаю, здесь мыть не принято, кроме того, все запотело основательно, и хоть что-то разглядеть через них не удается. Так, в полном неведении где мы и ехаем…
Минут через сорок техника останавливается и нам командуют – вылазь! Выпрыгиваем на землю, вахтовка уезжает дальше. Ну, плато, здравствуй! Мы прибыли. Высота 1100 метров, сэр… (см.фото). Нас ошарашивает "теплынь". Здесь на плато температура оказалась градусов на 5 выше. Это явление называется конвергенцией и иногда тут присутствует. Эти пять градусов чувствуются очень контрастно. И, если учесть легкий ветерок, не более 3 м/сек, то атмосфера вполне комфортная. Это радует, как и бирюзовая синева неба.
Первое что бросается в глаза – огромные железобетонные, бункерные конструкции вокруг нас и дикое буйство льда и снега. Любой выступ, труба, ферма превращена стихией в фантасмагорические скульптуры. Это десятки – сотни тонн вздыбившейся, замерзшей в полете воды! Все эти громады построек, занесенных 3–5 метровой толщей плотнейшего снега дают сразу понять, что мы попали совершенно в иное измерение, в другой мир, где ухо нужно держать востро…
А еще, чтобы было понятнее, куда мы попали, скажу, что через Расвумчерр проходит ось Воейкова. Это значит, что это излюбленное место всех атлантических циклонов. Поэтому хорошая погода на плато – большая редкость.
Нас встречает Саша Ильин (UA1ZBG), из местных и провожает на место нашей будущей позиции. Осматриваемся.
Позиция.
Небольшое помещение для развертывания шека, совершенно пустая комната со свежевыкрашенным бетонным полом для устройства ночлежки, и помещение, отдаленно напоминающее мне кают-компанию, но функционально вполне подходящее. Обращаю внимание на забетонированный (!) проем окна. Саша перехватывает мой немой вопрос и отвечает: " Да поставили тут окно, по проекту, а оно внутрь и вылетело…". Окна, в нашем понимании этого слова, есть лишь на восточной стороне нашего бункера (по -моему – единственная пара во всем этом фортификационном комплексе). Остальные окна – натуральные бойницы, размером не более 40*40 сантиметров. Такого я даже в глухих уголках Арктики не встречал…
Распаковываемся и устраиваем короткое совещание.
Еще внизу работать решили на Кенвуде TS 570D, привезенном Бройтманом с собой. Больше ничего тащить сюда не стали, а весь резерв оставили внизу, под присмотром Андрея Букина. Если что – поднимут по нашему первому же свистку. Жалко тянуть сюда новенькие трансиверы. Рука не поднимается. А TS уже многократно испытан, к тому же имеет встроенный тюнер, очень нужный нам, учитывая наши неотстроенные антенны. Из представленных и заготовленных апатитовцами антенн останавливаемся на трехдиапазонном "интервенте". Быстро компануем шеек, достаем все свои причиндалы, одеваемся и лезем на крышу. Ставим пятиметровую мачту, разворачиваем полотна антенн, все крепим и вяжем покрепче. Суеты нет. Каждый занимается своим делом. Ну, вроде все. Антенна стоит, спускаемся вниз. Мимоходом знакомимся с горизонтом. Даже в сумерках Хибины прекрасны! Бегом к трансиверу. Право первого QSO предоставляем Александру Бройтману. В эфире UA1ZAO/p. Аркадьевич с ходу устанавливает на "двадцатке" первое QSO, но долго за микрофоном не задерживается и уступает место за шеком мне. Ну, с Богом!!! На мой первый вызов, в 17:06 GMT отвечает мой земляк EW7EW. (см. фото). Принимаю поздравления с началом радиоэкспедиции и цекюляю дальше. Прохождение скверное. Перехожу на "сороковку". Результат тот же. Возвращеюсь на 20-ку и берусь за телеграфный ключ. Первым на вызов, в 17:25 отвечает итальянец IZ1DMI. Чтобы раззадорить публику передаю, что работает интернациональная горная полярная экспедиция "Хибины 2005". Активность корреспондентов возрастает с каждой минутой. Темп примерно связь в минуту. В 18:01 на частоте возникает первый пайлап. Догадываюсь – нас вкинули в кластер. Темп 3–4 QSO в минуту. Порядочек! Через пол часа пацаны буквально выдергивают меня из-за передатчика. Даю "AC 15" и бегу в "каюткомпанию". Ребята ждут меня, слегка подкалывают и суют в руку кружку с традиционным напитком. Поднимаем "бокалы" и произносим тосты за удачное начало радиоэкспедиции. Наскоро перекусываю и вновь за ключ. Так и работаю до 20:43, в основном CW на 20-ке, иногда спрыгивая на 40-ку. На "сороковке" антенна категорически отказалась строиться в телефонном участке, поэтому там работали только CW. Прохождение к 21 часу полностью на всех диапазонах закрывается и мы идем на первую прогулку по Расвумчорру. Хотя солнце уже давно закатилось, в горах более-менее светло. Саша Ильин выводит нас стайкой пингвинов и ведет к восточному краю плато. Там глубокое ущелье и вдалеке, через него, видны фонари какого-то обитаемого жилища. Это хибинская метеостанция, полярка, поясняет Саша. Для меня это звучит просто песней! Еще в письмах Аркадьевичу я изъявлял желание при оказии побывать на полярке. А тут вот она, светится заманчивыми огоньками… Переходим на северный склон и взбираемся на отвал. Внизу, в распадке, километрах в десяти, светится Кировск и виден краюшек озера Большой Вудъявр, гордости кировчан. Пожалуй, все, больше ничего рассмотреть не удается. Хотя нет. Запрокидываем свои головешки и, Бог ты мой!!!
Вы видели небо в алмазах? Вот оно! Таких звезд я не видел никогда. Можете себе представить эти драгоценные россыпи в кристально чистом небе?! Это фантастика!
Мы тычем пальцами в небо, наперебой блистая друг перед другом своими убогими познаниями в небесной картографии. Саша сгоняет нас с отвала, поясняя, что находится здесь, типа, категорически запрещено. Вообще, на Расвумчорре запрещено многое. Запрещено подниматься сюда без согласования с руководством рудника, запрещено пешее передвижение по территории рудника, запрещен вход в производственные здания, запрещен выход на отвалы и т.п. Возвращаемся в свой бункер, проверяю диапазоны. На часах 22 GMT. Глаза слипаются. Уступаю место за трансивером Юрию Чепе. Иду спать.
Первая ночевка.
Раскатываем спальники и укладываемся прямо на бетонный пол. Жестковато, но зато тепло. Похоже, холодных ночевок не будет и это радует. Леонид и Аркадьевич тоже завалились на "третью боковую" справа от меня. Обмениваемся впечатлениями и слушаем очередную, из нескончаемых, историю от Александра Бройтмана, или, как я про себя его зову – "деда". Почему дед? Об этом чуть позже. Через пол часа мужики засыпают, а я еще с час ворочаюсь с боку на бок, прислушиваясь к чужим звукам и шорохам. Едва засыпаю, как чувствую дрожь земли и отдаленный рокот мощного двигателя. Шум нарастает, дрожь тоже, и уже отчетливо слышен лязг огромных гусениц. Здание ходит ходуном. Вскакиваю с лежанки и в окошко пытаюсь разглядеть это механическое чудовище. Я уже догадываюсь, что из карьера прикатило что-то гигантское и ужасное и очень хочу рассмотреть это что-то. Увы… Через маленькие бойницы не видно ни зги, кроме света фар и инея на стеклах. Хрястнув железом, монстр скрывается в соседнем огромном бункере. Все стихает. Жуть… Вновь прыгаю в мешок и под впечатлением услышанного, засыпаю. Но не надолго. Вновь земля дрожит, но это уже не железяка, а мощный храп Бройтмана будит и меня и Леню. Ни хрена себе??? Дуэтом чертыхаемся в сторону Аркадьевича, выговаривая ему свою признательность… Вновь ложимся, ворочаемся и засыпаем. Утром просыпаемся рано.
Первый день.
Состояние непонятное. Вроде спали, но отдыха не чувствуется. Оно и понятно, идет адаптация к новым условиям. Ничего, сейчас мы по кофейку и все будет ок! Идем на камбуз, и обнаруживаем, что впопыхах взяли кофе в зернах. А молоть нечем. Выручает дед, доставая из своих запасов баночку растворимого. Ура, живем! Пьем кофе, слушая Юрин рассказ, как прошла ночь в эфире. Результат скромный – десятка три кусо, в основном с американцами на "двадцатке".
После легкого завтрака Аркадьевич садится за шек, а я приглашаю Леню освежиться, прогулявшись по плато. Берем фото-видео, тепло одеваемся и выползаем в тундры Хибинские. Солнце уже встало, нас встречает легкий ветерок и морозец градусов под двадцать. Уверенным шагом мы направляемся на северо-восток, в сторону рудника. Эге… Первый же "магирус" останавливается, из кабины выпрыгивает мужик и прямиком к нам.
Кто такие? Что здесь делаете?
Ни здрасте Вам, ни досвидания…
Слегка опешив от этакой беспардонности в тон отвечаем: "Российско-белорусская полярная радиоэкспедиция!"
Теперь опешил он. Несколько секунд замешательства. Что сказать – не знает.
Вы это… Таво… Не ходите здесь, по дороге…
Смущенно прыгает в кабину и "вахтовка" срывается сместа. В окошках удивленные лица горняков, это еще что за бакланы в комбинезонах американских?
Мы с Леней, с независимым видом, продолжаем путь в прежнем направлении, но быстро соображаем, что тут лучше не нарываться…Возвращаемся на "свои сотки" и начинаем доскональное обследование прилегающей территории. А поглядеть есть на что. Для начала осматриваем окрестности. Горы слева, справа, сзади и спереди. Что может быть лучше гор, спросил бы Высоцкий? Подсвеченных утренним солнцем заснеженных вершин, на фоне голубого неба? Это словами не передать! Поэтому мы снимаем, снимаем и снимаем. Шаг за шагом исследуем ландшафт. Любая железяка превращена буйством стихии в фантастические изваяния. Мы сразу даем всему свои шутливые названия. Вот Елда – осветительная вышка с прожекторами, превращенная в огромную ледяную башню, вот Гырлыга – невесть что, похожее на гигантскую, ледяную лапу, поднятую в демонском приветствии, вот скрутка толстенного кабеля, скрученная неведомой силой в бараний рог, обледеневшая, обмерзшая и теперь больше похожая на ледяной домик – Палатку. А вот Памятник, памятник "погибшему альпинисту"… Что это на самом деле – непонятно, но выглядит монументально. И так все вокруг, придающее этому миру определенную виртуальность. На все эти фантазии природы можно смотреть без устали. Причем, игра света такова, что утром видишь одно, днем- другое, вечером – третье…
16 марта, среда
Команда.
Возвращаемся с Леней в бункер, расчехляемся, садимся пить чай. Дед работает за передатчиком, ребята собираются спускаться вниз. Через пол часа мы остаемся на плато втроем. Я, Леня и Бройтман. Остальные – в группе поддержки, останутся внизу, в режиме постоянного трафика на 145 мГц.
Давайте знакомиться поближе.
Бройтман Александр Аркадьевич UA1ZAO председатель мурманской областной Федерации радиоспорта. В эфире – ну очень давно. Я как-то и не удосужился расспросить его об этом подробнее. Аркадьевич бывший мариман и флотских шуток прибауток у него – хоть отбавляй. Ими он развлекал нас круглосуточно, не давая скучать во время ГУХОРА. Ну а знакомых у него – просто море морское. Мне неоднократно передавали приветы для него, со всех уголков бывшего союза. Аркадьевич много путешествует на своем авто, поэтому знает многих радиолюбителей не только по эфиру, но и лично. На флоте старшего механика зовут "дед". Ну, так повелось. Я так, про себя, Аркадьевича и называл, мне кажется, он бы не возражал. А еще у деда всегда при себе крутой лаптоп, на котором уйма фотографий его друзей и знакомых, пейзажи прошлых экспедиций и просто всяческих приколов. Порой и мы развлекались в час безделья просмотром фильмов и роликов. Иногда Аркадьевич цеплял лаптоп к трансиверу и работал цифрой, в основном PSK-31. Я не сторонник цифровых видов связи, хотя пакетом работаю с 1995 года и использую эту моду (mode), как инструмент, в частности DX-кластера. Однако должен заметить, что в моменты полного отсутствия на диапазоне корреспондентов в CW и SSB участках, на 14070 практически всегда журчал знакомый ручеёк PSK. Зычный голос деда начинал громыхать по "кубрикам" с самого подъема, и затихал лишь поздно вечером, сменившись могучим раскатистым храпом. Больше всего он развеселил меня, когда сообщил, что DX- споты он получает на свой мобильник из Норильска, от Андрея UA0BA!
Охмуш Леонид Федорович UA1ZBZ.
-поживший на белом свете "полярный волчара", прошедший огонь воду и медные трубы. Живет в маленьком полярном поселке с романтичным названием Туманный. С ним мы тоже работали неоднократно и мне было особенно приятно получить из его рук кусэлку за связь с ним во время Мемориала памяти Е. Метелкина, которую он вручил мне в Мурманском радиоклубе.
Его задача в экспедиции – наше жизнеобеспечение, особенно в в экстремальной ситуации. Никто здесь, лучше него не знает, как выжить в суровых условиях Арктики в случае чего. Он и рыбак и охотник, а главное – замечательный человек и покладистый компаньон. Леня, причем с явным удовольствием, составлял нам компанию в любом предприятии. Лазил с нами по крышам и отвалам и с мальчишеским азартом снимал все на свою любимую видеокамеру. Когда, придя с очередной такой вылазки, он сообщил мне, что ему идет 69 год, я не поверил… Вот это да! Я, конечно, почувствовал некоторую неловкость за свое, несколько фамильярное обращение к нему и, разумеется, извинился. Но Федорович только улыбнулся. К счастью, никаких нештатных ситуаций у нас не было, и Лениной основной задачей было поддержание порядка на камбузе. С этим он справлялся одним махом, время от времени потчуя нас любимыми макаронами по- флотски. Голодать, разумеется – не голодали, но особыми кулинарными изысками себя не баловали. В эфире Леня работал немного, да и контестный темп, во время прохождения, был явно не для него. Он привык делать все не торопясь, чинно и обстоятельно. Но, тем не менее, он был на своем месте и кого-то другого мне было бы трудно на его месте представить.
Прохождение.
Как только мы въехали на Кольский полуостров, погода нам благоволила. Яркое солнце и голубой небосклон радовали глаз, но в моей душе сразу появилось беспокойство за успех нашего предприятия в плане радиопрохождения. Коварство ситуации заключалось в том, что как правило, хорошая солнечная погода, в районе полярной шапки, сопровождается отвратительным прохождением на КВ диапазонах. И это может продолжаться неделями.
За день до подъема, ближе к вечеру, опробовали FT –857 и, к своей радости убедились что прохождение, хоть и не супер, но присутствует. Однако на плато ситуация сильно изменилась. Через пару часов после развертывания позиции диапазоны стали притухать, и мы впервые столкнулись с радиоглухотой. Такое нестабильное прохождение сопутствовало нам всю экспедицию, но как говорят – хотя бы так… Обычно диапазон шумел на 3–5 баллов по S-метру и корреспондентов приходилось просто выцарапывать в шумах. Те станции, которые проходили с силой 7 баллов казались нам громогласными. Порой, очень ненадолго, диапазон как бы "вспухал", шум спадал и на частоте сразу возникал пайлап. Возникало впечатление, что кто-то играет, закрывая и открывая дверцу в ионосфере. Так и работали до завершения экспедиции. Северного сияния, в ночные часы не наблюдалось, т.ч. на него списать ничего не удалось. Не было слышно и характерной для аврорального прохождения девиации сигналов. Так же не наблюдалось никаких аномальных явлений и на УКВ, хотя хендики были включены постоянно. Но, как бы там ни было, работать было можно, и мы каждую минутку старались использовать с максимальной отдачей.
16 марта, среда, ближе к вечеру.
Дед потихоньку обрабатывает "двадцатку", я с Федоровичем малость скучаю, слушая диалоги Аркадьевича со своими бесчисленными знакомыми. Поглядываю на бройтмановскую шпионскую гэпэшку, лежащую в разобранном виде в углу, потом на Леню. Что, зря её сюда тащили? Полезем, поставим? Леня поддерживает идею. Дед тоже разделяет наше мнение и мы начинаем готовить антенну к установке. Одеваемся с Федоровичем потеплее, выслушиваем инструктаж Аркадьевича и выбираемся наружу. Солнце уже закатилось за горизонт, температура упала градусов до – 20, да и ветерок крепчает. Часа два назад мы прогуливались по окрестностям и видели, что перевалы закрываются метелицами и погода будет портиться. По кособокой лестнице вылазим на крышу и начинаем установку GP – шки. Штырь и противовесы разворачиваем быстро, а вот с кабелем приходится повозиться. Штатный кабель короткий и нам нужно заменить его другим. Неудобство в том, что все электрические соединения выполнены мелким крепежом, который ни в перчатках, ни рукавицей не удержишь. Приходится работать голыми руками, по очереди меняя друг друга. Холод моментально дает о себе знать, скрючивая пальцы. Минут через двадцать докладываем деду по хэндику, что антенна стоит. Аркадьевич колдует внутри с трансивером и бодро сообщает: "Все в норме, слезайте!"
Мы продрогшие скатываемся вниз. Наличие на трансивере двух гнезд и коммутации двух антенн, позволяет нам быстренько оценить наши старания. На двадцатке, с GP имеем 2 балла выигрыша по сравнению с "интервентом". И шумов меньше. Довольные, продолжаем работать.
17 марта, четверг.
Я вновь просыпаюсь ни свет – ни заря. Бегу к трансиверу, эфир встречает меня сплошным шумом на всех диапазонах. Вот, блин. В амбразуру просачивается первый лучик рассвета. Быстро умываюсь, наскоро пью кофе, облачаюсь в комбез и бегу на плато, снимать рассвет над Расвумчорром. (см.фото). Игра света просто фантастическая. Свежий воздух и розовые пастельные тона кружат голову. Стараюсь запечатлеть увиденное как на флэшку, так и в собственной памяти. Но насмотреться на это просто невозможно! Через часок возвращаюсь в бункер и застаю команду уже на ногах. Завтракаем и вновь за трансивер. А в голове у меня уже созрел план посещения соседней полярки – хибинской метеостанции. В чьем она ведомстве – никто мне сказать не может. Может Росгидромета, а может еще чья? Учитывая многочисленные запреты относительно перемещения по плато, решаю действовать уверенно и даже дерзковато и идти одному. Одеваюсь потеплее, а сверху облачаюсь в ярко красный комбинезон, чтобы издали было видно, кому это угодно, что никакой я не диверсант. В 9:08 выхожу на "маршрут". До полярки километров пять. Первые три километра почти бегу. Меня, наверняка, видно за десять верст, поэтому этот участок нужно пересечь как можно быстрее. Это мне удается, но и пот с меня катит градом. Добираюсь до поворотной точки, докладываю об этом Лене, дежурившему на "двойке" и сворачиваю на "дорогу", о которой мне говорили ребята, и которая ведет прямехонько к полярке. Боже мой, ну и лыжня попалась… Дорога представляет собой широкую траншею, с высотой стенки метра под три, пробитую мощным бульдозером. Идти по такой "дороге" совершенно невозможно, ибо попросту можно повыворачивать ноги. Единственное достоинство – тебя никто не видит за снежным бруствером. Кое-как преодолев метров сто, я выбираюсь из этой ямы на "оперативный простор" и чапаю дальше по целине. Снег очень плотный и идти в снегоходах легко и удобно. По ходу щелкаю фотоаппаратом направо и налево. Слева распадок, переходящий в ущелье, слева плато Ловчорр и тропинка с остатками леерного ограждения, по которому в пургу передвигаются полярники. Еще издалека разглядывая в бинокль станцию, я никак не мог понять, что к чему. Ни строений, ни метеоплощадки. Теперь, приблизившись к ней, я начинаю догадываться. Станция представляет собой железобетонный бункер, отлитый заедино, как ДОТ и занесенный снегом по самую крышу. Сверху торчат лишь стойки с флюгерами и ветроуказателями, как мачты бедового, затонувшего корабля. Прямо передо мной обитая жестью дверь, на удивление легко открывшаяся от первого же толчка. Вхожу. Тишина.
Лю-ди-ии-и!!! Зову я.
Из ближайшей комнатушки, в тапочках, по домашнему, выходит первый обитатель полярки.
Представляюсь.
Евгений Мокров – начальник полярки, представляется в ответ хозяин.
Очень приятно. Женя приглашает меня в каюткампанию, поближе к чайнику и начинает свой неспешный рассказ о самой высокогорной полярке, организованной в 1964 году Центром лавинной безопасности объединения Апатит, о шурфовании снежного покрова, об исследованиях в области лавинообразования и озонного слоя и о многом другом. Чуть позже появляется его напарник – инженер Володя, но ему не до разговоров, он весь в делах и лишь изредка подключается к нашей беседе. Я в свою очередь рассказываю им о нашей акции, о коротковолновиках, Клубе Арктика и белорусском Фонде Полюс. Им интересно. Вручаю Жене свои кусэлки, обмениваемся адресами и отправляемся на маленькую экскурсию по станции. Все хозяйство – в одном доме. Длинный коридор с комнатами справа и слева. У каждой комнатушки свое назначение. Вот мастерские, вот кубрик с двумя койками, кабинет начальника, лаборатория и даже маленький тренажерный зал. Ничего, вполне уютно, а главное не надо выходить на улицу лишний раз. Женя распахивает запасной выход и показывает заметенную двухметровым снегом метеоплощадку. Успеваю заметить, что следов к ней нет.
А мы туда и не ходим. У нас все датчики электрические, показания снимаем дистанционно.
Кивает на кабель идущий к площадке. Ясненько…
Ну, пора и честь знать. Прощаюсь с ребятами, фотографируемся на фоне полярки (см. фото) и я отчаливаю восвояси. Обратно иду по леерам, размышляя о своем визите. Здорово сделал, что сходил. Что бальзама хлебнул. И к радости своей убедился, что не перевелись еще полярники на земле нашей и законы Арктики никто не отменял. Так, в раздумьях дошел до дороги на Расвумчорр. Теперь у меня вновь одна задача, не быть застуканным службой безопасности рудника. Как говорится, из двух зол выбирают меньшее и я выбираю путь к нашему бункеру по склону отвала. С дороги меня будет не видно, а насчет безопасности этого пути я позабочусь сам. Идти придется пробираясь через снежные валуны и глыбы льда. На базу, по хендику сообщаю, что все в порядке, но свою маленькую тайну им не раскрываю. Зачем беспокоить? Вместо часа добираюсь больше двух и ребята начинают волноваться. Успокаиваю их, рассказывая что любуюсь хибинскими красотами. Вот и бункер, родименький. Федорович усаживает меня обедать, по ходу сообщая новости с позиции, а я, в свою очередь, новости с полярной станции. Сразу после обеда подсаживаюсь за трансивер и начинаю обрабатывать пайлап. Есть проход. Иногда, в толпе, проскакивают знакомые позывные одноклубников, земляков и друзей. Темп сбивается, я передаю приветы с хибинских высот, по ходу отвечая на многочисленные вопросы, типа, как нас угораздило туда угодить. А нас действительно – угораздило, ибо простенькая DAT – экспедиция на глазах переросла в полноценную полярную, да еще и горную. Дело к вечеру. Аппаратный журнал потихоньку заполняется, я доволен. Так и работаем, сменяя друг друга за шеком. Ближе к ночи прохождение заканчивается на всех бэндах разом. Дед с Леней уже "вверх воронками". Спят. Вырубаю трансивер, одеваюсь и выхожу на улицу. Вновь любуюсь яркими звездами, ищу следы полярного сияния, которое обычно сопровождает непрохождение. Нет, не видать. Погода начинает определенно портится. Ветер изменил направление на 180 градусов, к тому же крепчает. Неуютно. Завтра, по плану, в 13 часов мы покидаем плато, наверное вовремя.
18 марта, пятница
Утром вновь вскакиваем спозаранку. Почему-то не спится, хотя усталость чувствуется постоянно. Умываемся, я бегу к Кенвуду. Проход есть и, вроде неплохой. С ходу начинаю работать в хорошем темпе. Так всегда, как нужно уезжать, то и клевать начинает, и грибы так и прут, и прохождение отменное появляется… Сижу – молочу. Часов в 9 на позиции появляется Саша Ильин (UA1ZBG) и сообщает, что в 13 часов договорено о нашем спуске с плато. А на "двоечке" Саша Кламбуцкий извещает, что внизу нас ждет сауна и холодное пиво!
Должен отметить, что после скромного и скоротечного застолья в первый же вечер, на позиции был объявлен "сухой закон", поэтому идею сауны и пива все восприняли на ура! Начинаем потихоньку собираться. Вновь с Федоровичем предпринимаем очередную вылазку на плато и снимаем виды и пейзажи. Демонтируем GP-шку, приводим все после себя в первозданный вид. Дед вещает на "двадцатке", разочаровывая публику сообщением о завершении горного этапа экспедиции. Погода определенно портится. Метет не хило, метров под двадцать. В 13:15 мы отбиваем низкий поклон плато Расвумчорр и грузимся в "Магирус". До свидания Хибины! Мы уезжаем, но не прощаемся. Внизу нас ждет Юра Чепа. Перегружаем свои шмотки на две "Аудюхи" и едем в Апатиты. Далее все в беготне. Сливаем фото на "компашки" и едем в баню. Чудненько проводим пару часов между сауной и бассейном, обсуждая прожитые на плато дни. В 18:00 едем в Апатитскую ОТШ РОСТО, где встречаемся с местными радиолюбителями. Аркадьевич проводит организационное собрание и мы всей командой едем домой к Виктору Хабарову. Весь вечер проводим в беседах и в 23 часа "отбиваемся".
Завтра по утру, мы отправляемся в Мурманск, на встречу с мурманскими радиолюбителями, и начинаем следующий этап экспедиции – обработку попутных DAT QTH.
19 марта, суббота
До Мурманска – 240 километров. Федеральная трасса в порядке, ключ на старт! В 9:00 выруливаем из Апатитов с курсом на Север. Мончегорск, Оленегорск, Лапландия остаются позади, там мы не задерживаемся. Нужно торопится, на дороге появляются снежные "косынки". Не ровен час – переметет, тогда нам достанется. Дед сообщает, что сейчас мы заедем в Лопарскую. Я подпрыгиваю от радости. В Лопарской живет Валентин Микитенко, больше известный всем как R1ANB, R1ANZ . (см. фото. слева-направо: Александр, UA1ZAO, Леонид UA1ZBZ, Дмитрий EU5POL, Валентин R1ANB). Сворачиваем с трассы и петляем между некогда шикарными коттеджами Академгородка, развернутого в этой глуши еще при Союзе. Валентин встречает нас и приглашает на чай. К его удивлению мы с дедом отказываемся, отправляя чаевничать Андрея, зато разворачиваем станцию прямо в машине, устанавливаем на заднем боковом стекле штырь и начинаем "хрюкать". Быстро проводим несколько связей и сворачиваемся обратно, нужно поторапливаться. Валентин ведет меня за дом и показывает свое скромное антенное хозяйство. По дороге вспоминаем общих знакомых и обмениваемся кусэлками. Все к сожалению на ходу, на бегу. Наскоро прощаемся, прыгаем в машину и выезжаем на трассу. К 12:30 подъезжаем к Мурманску. Здесь сильнейший снегопад, через четверть часа сменяющийся солнечной благодатью. И так все время. Незамерзающий залив дает о себе знать такой вот неустойчивой погодой. Едем прямо в Клуб. Там, на RZ1ZZZ нас ждут – не дождутся. Вот мы и прибыли на место. Выгружаем трансиверы, Андрей Букин с ходу начинает презентацию "Астракома", и в каждом углу группы по интересам. Кому Айком, кому Йессу… Я, к своему удовольствию замечаю в шеке ключ "Альманах", моего производства. Кстати, первый вопрос с которым меня встретили в Клубе был: "Ключи привез?". Пришлось разочаровать ребят, ибо все коммерческие дела, вместе с сопутствующими им проблемами, я оставил на белорусской границе… А на стенке, на доске информации, на самом видном месте – обращение президента нашего международного радиоклуба Арктика, Александра Максурова UA6LTO/9 с воззванием к мурманчанам о вступлении в Клуб.
Через часок публика, накрутившись ручек новеньких трансиверов, переключается на нас. Аркадьевич демонстрирует отснятые фотографии со своего лаптопа, мы с Леней отвечаем на вопросы об экспедиции. Кроме того, много вопросов и по Белорусской Федерации. Бочком, бочком, и я подсаживаюсь за скромный, клубный IC-718. Провожу на "двадцатке" пол-сотни кусо из MU-02. Кто-то трогает меня за плечо. Оборачиваюсь.
Василий, – представляется незнакомец, – UA1ZET.
Батюшки, вот так встреча! Это же Вася, с поселка Полярный! Тот, с которым мы неоднократно встречались в эфире и душевно болтали на северные темы. Василий в Клубе оказался чисто случайно. Вот так встреча! Вновь поднимаем тему о клубе Арктика и я приглашаю его в наши ряды. Обмениваемся QSL-ками, адресами.
Наперебой приглашаем друг друга в гости и прощаемся… Вася торопится, ему еще пилить сто верст к Северу. Ну, как говорится, пора и честь знать. Жмем на прощанье друг другу руки и, к нашему большому сожалению, расстаемся. В 16:40 рейсовый автобус несет нас с Андреем обратно в Апатиты. Ночую у Виктора, ибо хочу утречком появится на арктическом и белорусском круглых столах. Кроме того, есть у меня тайное желание, хоть немного поработать в RDXC.
20 марта, воскресенье.
Утром "три с полтиной" молчит, т.ч. с Белоруссией общения не получится. К 9:30 МСК подхожу на 14122 кГц, на круглый стол "Арктики". Тоже никого. Списываю отсутствие коллег на контест. Для острастки даю общий вызов, и убедившись в отсутствии вызывающих меня корреспондентов ухожу с частоты. Тест идет полным ходом и я с ходу врубаюсь в эту катавасию рапортов и контрольных номеров. Рекорды мне не к чему, главное участие. Часа через два выключаю трансивер и иду с Виктором в город. Есть у меня еще одно желание – отведать рыбы из местных озер. Но ни на рынках, ни возле магазинов рыбу почему-то не продают. В конце-концов, почти потеряв надежду, находим почти то, что искали. Сига и хариуса нет, но зато есть превосходный налим. Берем пару кГ, забегаем на почту, звоню домой и радую домашних новостью, что завтра выезжаю обратно. Дома у Виктора разделываю налимов, и угощаю его отменным белым мясом и непревзойденной по вкусу икрой. Вечереет, пора прощаться. В знак признательности Витиного гостеприимства преподношу ему маленький презент – свой телеграфный манипулятор "Альманах". До встречи на бэндах, сэр!
21 марта, понедельник.
Полдень.
Мы стоим на перроне вокзала с Андреевыми родичами, провожающими нас. Сегодня рабочий день и ребята при делах, т.ч. провожать больше нас некому, со всеми друзьями распрощались еще вчера. Подходит мурманский поезд, и через пятнадцать минут мы покидаем эту необыкновенную, холодную но гостеприимную землю с тайным желанием вернутся сюда вновь, во всеоружии…
Эпилог.
Вот так начиналась, проходила и славно закончилась полярная экспедиция "Хибины 2005", полная неожиданных поворотов, молниеносных решений, стремительных действий и незабываемых знакомств. Теперь спешить некуда. Есть время еще и еще раз все обдумать, сделать выводы и в будущем организовать очередную экспедицию в Хибины, но уже на новом, более высоком витке. В заключении, от имени команды выражаю искреннюю благодарность тем, кто остался неравнодушным к нашей акции и чем мог, поддержал эту идею:
Союз радиолюбителей России и Мурманскую областную Федерацию радиоспорта,
Белорусскую Федерацию радиоспорта и радиолюбительства,
ООО "Астраком", г. Санкт Петербург,
Международный радиоклуб "Арктика",
Белорусский Фонд поддержки экстремальных экспедиций "Полюс".
Спасибо сотням коротковолновикам, которые проявили интерес к нашей экспедиции, за их выдержку и терпение при проведении с нами связей в условиях непростого полярного эфира. СПАСИБО!!!
Дмитрий Кузнецкий – EU5POL/R1Z
http://www.rcarktika.ru/eu5pol_r1z.htm
